Воспоминания беженцев. Литински Юрий

Когда в 1941 г., началась война, мне было 4 года, но я отчетливо помню некоторые картины, перенесенных потрясений. Родители вместе со мной бежали от фашистских захватчиков, когда немцы подходили к г. Днепропетровск на Украине. Город нещадно и ожесточенно бомбили. Нам удалось, бросив все - квартиру и имущество, добраться до железнодорожной станции, где с трудом удалось погрузиться в товарный поезд. Вагоны были переполнены беженцами. Все лежали на полу, а многие сидели, т.к. не было места. Не помню, чем мы питались, но помню, что на станциях папа бегал и набирал горячий кипяток, который мы пили. Еды практически не было. Поезд двигался очень медленно на восток в сторону Урала, т.к. все время пропускали встречные военные эшелоны. По дороге нас бомбили немецкие самолеты. Помню, как однажды, мы остановились в степи, и целый день стояли, т.к. поезд с беженцами, который шел перед нами, немецкие самолеты разбомбили, а тех, кто бежал из вагонов, расстреливали из пулеметов. Кругом валялись горящие перевернутые вагоны, много трупов людей, а на телеграфных проводах висели кишки и фрагменты человеческих тел. И эта картина у меня до сих пор стоит перед глазами всю жизнь. Во время эвакуации много детей погибло от бомбежек, а много от истощения. Когда мы добрались до Урала (г. Первоуральск), то жить было негде, и местные власти насильственно расселяли беженцев по домам местных жителей. Отсюда первое время была неприязнь и враждебность. И лишь в дальнейшем отношения стали налаживаться. Еды почти не было, и родители осенью ходили на поля и собирали оставшуюся после уборки мерзлую картошку, которую потом варили, а в лесах собирали ягоды. Когда потеплело, то варили суп из листьев крапивы, которая росла под заборами. Когда папа начал работать на военном заводе, где изготавливали снаряды и оружейные и танковые стволы пушек, то он стал приносить домой тот обед, который ему давали на заводе. И так мы с мамой питались. Потом пришла зима с морозами до– 40. На улицу невозможно было выйти, т.к. не было теплой одежды. Приехали, в чем бежали, из Днепропетровска. Я все это рассказал, чтобы было ясно, что дети в то время перенесли еще больше страдания, чем взрослые, а у многих была даже нарушена психика. Сейчас мы находимся в Государстве Израиль, который стал нашей Родиной и которому мы очень благодарны за все. Наконец-то мы, евреи, обрели свой дом.