Поколение людей, переживших войну – объединяемся !

Поколение людей, переживших войну – объединяемся !

Военное  детство  Леонида  Брука

22.02.2018
 

===================                                                                            

Рассказы  записала и отредактировала  Малка  Шекин                                           

Руководитель  проекта  Людмила  Барановская                                        Иллюстрации  Бориса  Есельсона

  -------------------------------------------------------------------

Семья  Леонида  Брука  до  войны  жила  в  Минске  и  состояла  из  четырёх  человек: 

отец Борис,  мать  Дора,  сын  Лёня  1935 г.р. 

и  сын  Миша  1938 г.р. 

Отец  работал  в  типографии,  мать  в соответствии  со  своим  педагогическим  образованием  работала  заместителем  заведующей  детского  сада,  в  котором  были  устроены  оба  сына. 

Из  этого  периода  Лёня  помнит  только  то,  что  их  навещали  два  дяди (папины  братья,  оба  военнослужащие)  и  дарили  им  фрагменты  воинской  символики,  что  вызывало  зависть  детишек. 

Дети  бегали  за  Лёней  и  кричали:

«Лёня  Брук – советский  политрук!».

В  мае  1941 года  отца  призвали  на  военную  службу  в  пограничные  войска.  Он  пропал  без  вести.  Его  имя  увековечено  в  музее  Яд Вашем. Лёня  рос  болезненным  ребёнком,  и  за  несколько  дней  до  войны  мать  определила   его  в  санаторный  (оздоровительный)  детский  сад,  расположенный  в Уручье, в  одном  из  живописнейших  мест  под  Минском.  В  этом  детсаду   находилось  120  ослабленных  детей.

Таким  образом,  на  начало  войны  отец  находился  на  военной  службе,  старший  сын  был  в  санаторном  садике  в  Уручье,  а  мать  с  младшим  сыном  оставалась  в  Минске.  К  сожалению,  ей  не  удалось  бежать  из  Минска.  Они  с  Мишей  погибли  в  Минском  гетто.  Их  имена  также  увековечены  в  музее  Яд  Вашем.

Леонид  рассказывает,  что  в  детсаду  в  Уручье  дети  чувствовали  себя  очень  хорошо,  дышали   замечательным  свежим  воздухом  и  часто  играли  в  войну. 22 июня  из  большого  чёрного  репродуктора,  висящего  на  высокой  сосне,  раздалось  сообщение  о  начале  войны.  Дети,  конечно,  не  поняли  всей серьёзности  и  смеялись,  они  ведь  и  так  играли  в  войну.  Заведующая  детсадом  Гита  Лазаревна  Михлес,  услышав  это  сообщение  ,  потеряла  сознание  и  упала  в  обморок.  А  воспитательница  Анна  Мироновна  не  растерялась,  обратилась к  людям  с  просьбой  привести  заведующую  в  сознание,  а  сама  побежала  в  воинскую  часть, расположенную  вблизи,  и  став  на  колени  перед  командиром  части,  умоляла  его спасти  120  больных  детей,  вывезти  их  из  опасной  зоны.  Над  Минском  уже  летали  немецкие  самолёты.  Командир  части  нашёл  в  себе  мужество  выделить  три  машины.  По  три- четыре  ребёнка  завернули  в  пододеяльники,  матрасники,  мешки,  как  смогли,  погрузили  на  машины  и  ночью  повезли  в  сторону  Могилёва.  Всю  дорогу  их  преследовали  немецкие  самолёты.  Лёня  уснул  и  не  слышал  бомбёжек,  а  многие  дети  от  испуга  после  этого  стали  заикаться. В  Могилёве детей  посадили  в  товарный  поезд  и  повезли  в  Казань. Путь  был  очень  трудный,  дети  голодали,  страдали  от  холода  и  от болезней.  В  Казани  татары  очень  тепло,  как  родных,  встретили  детей. Детей  разместили  в  Займище  в  здании   правительственной  дачи,  расположенной  в  лесу.  Их хорошо  кормили,  лечили,  содержали  в  отличных  условиях.  Леонид  считает,  что  это  было  лучшее  время  его  детства.  Здесь  дети  отошли  от  лишений  и  страха,  пришли  в  себя,  начали  бегать  и  смеяться,  как  все  нормальные  дети.  Они  ходили  в  лес  собирать  ягоды  и  грибы,  участвовали  в  художественной  самодеятельности.  Недалеко  от  Займища  находился  посёлок  Юдино,  где  был  размещён  военный  госпиталь.  Дети  приходили  к  раненым,  выступали  перед  ними,  а  потом  дарили  им  ягоды  и  грибы,  собранные  в  лесу.  Многие  хотели  усыновить  детей,  но  заведующая  категорически  заявила,  что  никого  не  отпустит,  что  после  войны  она  всех  привезёт  в  Минск.  Разве  могла  она  предположить,  что  случится  с  Минском?  Леонид  не  знает,  сколько  еврейских  детей  было  в  этом  садике,  но,  во-видимому,  много,  т.к.    у  него  все  друзья  были  евреями.  У  многих  детей  документы  были  утеряны,  и  им  придумывали  фамилии.  Одному  мальчику  дали  фамилию  Найдёнов,  девочке -  Неизвестная  и  другие. По  достижении  семилетнего  возраста,  когда  дети  должны  идти  в  школу,  их  переводили  в  детские  дома.  Этот  период  Леонид  вспоминает  с  ужасом.  В  детдомах  в  войну  было  очень  плохо.  Свирепствовали  болезни,  многие  дети  подбирали  и  курили  окурки  и  заражались  при  этом.  Лёня  попал  в  детдом  в  татарском  селе  Матаки.  Школы  в  селе  не  было.  Занятия  проводились  в  какой-то  избе. Дети  размещались,  кто  где  мог – на  печке,  под  печкой  и  др. местах. Одна  учительница  по  очереди  занималась  с детьми  разных  возрастов.  Дети  были  голодные  и  часто  убегали  с  занятий  в  поле,  чтобы  выкопать  там  одну-две  картофелины.  Спичек  не  было,  для  разжигания  огня  камнями  высекали  искру.  До  конца  войны  Лёня  жил  в  этом  детдоме,  а  после  окончания  пяти  классов  его  перевели  в  другой  детдом  в  Чувашию.  В  1950  году  Лёне  исполнилось  15  лет, возраст,  когда  пребывание  в  детдоме  заканчивается.  Незадолго  до  этого  его  разыскал  дядя.  Лёня  начал  получать  посылки  со  сладостями,  которыми  он  угощал  друзей  и  воспитателей.  Особенно  всем  нравился  штрудель,  пирог  с  яблоками.  По  окончанию  седьмого  класса  Лёне  выдали  выходное  пособие,   комплект  летней  и  зимней  одежды  и  с  двумя  сопровождающими  отвезли  к  дяде в  город  Балашов  Саратовской  области,  где  передали  его  на  попечение  дяди. Потекли  годы  мирной  жизни.  Леонид  Брук  стал  кадровым  военным  и  демобилизовался  в  1980 году  в  звании  старшего  лейтенанта.

  Однажды,  спустя  сорок  лет  после  войны,  Леонид  услышал  по  телевизору  объявление: «Сейчас  выступит  женщина,  спасшая  120  детей». Он  сразу  догадался,  что  речь  идёт  об  их  спасительнице -  воспитательнице  санаторного  детского  сада  Анне  Мироновне.  Была  встреча,  были  воспоминания.

 В 1996 году  Леонид  с  семьёй  репатриировался  в  Израиль  в  город  Ашдод,  где  проживает  в  настоящее  время. К  сожалению,  у  Леонида  ничего  не  сохранилось  от  родителей.  Имеется  только  одна  фотография,  подаренная  двоюродной  сестрой,  где  запечатлена  его  молодая  мама    и  её  родители.

Судьба  Леонида  Брука -   это  один  из  миллионов  случаев,  когда  из  маленькой  искорки  страшного  пламени,  охватившего  человечество,  возродилась  жизнь.

   
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии

0
Оставьте комментарий! Напишите, что думаете по поводу статьи.x